3 место в номинации «Поэзия»-2020 (категория 25-35 лет)
Мария Сергеева
(г.Калининград, Россия)
***
Все флаги были красные,
Все шорты были синие,
И волосы косичкою,
И чёлка на пробор…
Дружить – это пиратствовать:
Делиться грампластинками,
В единственных ботинках
Гонять за двор в футбол.
Ракетка за ракеткою,
Бежали за воланчиком,
И девочки, и мальчики,
Забравшись высоко,
Смеясь, болтали кедами
О предстоящем матче,
На западных жвачках
Читали про любовь.
Там было место робости,
Сегодня незнакомое,
Со вкусом пепси-колы,
Как поцелуй в тени.
Любить – это геройствовать
И доставать до космоса,
Снимая всё – до голоса –
На плёночный «Зенит»!
По вафельному рупору
Транслировали небо,
Весь май казался вымыслом,
Звучал советский хор,
И мы клялись на знамени
Священной пионерии,
Что обещаем вырасти
И не писать стихов.
***
Синие здания жмутся, как голуби.
Дождь намочил Манту.
Мир без тебя – стакан кока-колы –
Наполовину пуст.
Ты диалог завершаешь точкой,
Я же – наоборот.
Я бы тебе подарила «Восточный»
Космодром.
Я бы звала тебя летним вечером
Слушать под небом живые кассеты,
Но ты не веришь в подобные вещи –
Ты сердишься.
Твой голос добрый даже в трубе,
В отражении эха, в капле воды –
Я бы хотела рассказывать одному тебе,
Если бы у меня был ты.
Ты говоришь, что любовь – это лишнее,
Можно и без неё и без
Тебя — я хожу по Нижнему
И кормлю голубей.
***
– Серьёзно?
– А как же.
– А что же? Когда же?
– Не знаю. Совсем.
Потому и делюсь.
Мы шли. Как и раньше.
Из пятиэтажек.
И тут она:
– Саша, постой,
я люблю…
– Я чуть не споткнулся.
Но мы устояли.
Её поцелуем я остановил
и с ужасом думал:
А уж не меня ли?
А уж не ко мне ли
слова о любви?
Она посмотрела
слезами от ветра,
оставив слова те свои на потом.
Как будто вот этот мой шаг
был ответом
на это недоговорённое то.
Я долго застёгивал
ворот рубашки,
почти что забыл
на кровати платок
и в старом подъезде пятиэтажки
в беспамятстве
чуть не ушёл на шестой.
А после уехал
на первом трамвае,
таком же, как я, –
несерьёзном на вид, –
и думал,
как быстро душа остывает,
когда ей никто не кричит
о любви.
***
Солнце не знает, что фонари
Больше, чем столб над чем-то.
Делюсь с тобой,
Как мандарином,
Ощущением
Жизни, что выпадает в снег
Белым моим ботинкам.
Ты лейтмотив,
Ты идёшь по ней
Атлантидой.
Бьётся из окон твоих городов
И ни о чём не спрашивает.
Хочется говорить не про то,
Да и про то –
Не страшно.
След самолёта – твоя рука,
Ты небо можешь обнять!
Бежим по лету
Успеть на закат
Солнечного огня.
Смотрю на мир
И вижу – тебя.
Ты смотришь и видишь – шар.
Твои поцелуи,
Как фильмы Джармуша, –
Не бросить и не понять.
***
Белые кеды степных паровозов
никогда не берут пакет.
Мы встречаемся где-то возле.
Худые.
На сухом пайке.
Ты не куришь —
только пассивно.
Просто твой голос — сип.
Шарф не носишь —
тебе красиво,
но ты не любишь носить.
Вдоль по центральному,
имени Ленина,
в разноцветных носках.
Твои глаза —
расширяющаяся вселенная,
и все в стихах.
Ходим полгорода.
Дальше – сломано.
К площади — рок собирает мелочь.
Плохая погода.
Но, честное слово,
Мы не хотим в Америку.
Там никогда не играют гаражное.
Сразу влюбляются в AC/DC.
А здесь поцелуи на вкус —
оранжевые,
как подосиновый апельсин.
***
Лежу на крыше, люблю тебя и смотрю на небо,
Там белым флагом размахивают кадеты,
И только один из них подрос и потерян,
Он крошит мелом невыпавший тёплый снег.
Он думает о тебе, он думает, где ты.
Он чувствует точно: американские шаттлы
Ему не нужны, планета наша большая,
Но так далеко бывает до человека.
Ревут поезда, года вместе с ними едут,
И скоро кадет сорвёт свою детскую форму,
Он весь превратится в чернильные, чёрные волны
И станет портретом, замазанным на стене.
Пойдет не грибной, не ливень, но тоже дождик
И будет чуть слышно, как что-то под ним проступает.
Поближе – так это всё тот же кадет поступает
На высший, ещё неоконченный, факультет.
***
На посту – мост. На мосту – моль.
На мосту моль ест эскимо.
Летом тут жара. Тает лёд в кафе.
Жираф мечтает о рафаэлке.
Автобус пихает в бок. Троллейбус затронет рост.
Мудрый муми-тролль едет на метро.
Сначала не спал часок. Потом не уснул всю ночь.
Наш доктор и сам больной.
Газеты на букву «Я». Газеты на букву «Ты».
Совсем мы не знаменитые.
Ты повязал мой шарф. Съел мой кусок торта.
Не делай так больше, пожалуйста.
Хочешь уйти – ну, что. Я помашу рукой.
Только ты ненадолго. Только недалеко.
Море рисует улицу. Солнце – значок пионера.
Мост, моль и два безумца смотрят на небо.
***
В нас было что-то жёлтое.
И впрямь мы были странные.
Мы шли и пели песенку,
А все на нас косились.
И ноги у нас были
Какие-то неправильные:
Ты штамповал квадратные,
Такие аккуратные,
А я такие разные,
Как ёлки клавесина.
Наш город был неубранный.
Наш голод был неутренний.
Глаза на дне печальные,
Но вместе с тем красивые.
Всем бабушкам на улицах
Мы уступали стулья,
Хоть бабушки смущались
И даже не садились.
К нам привязалась кошка:
Ты гладил по линеечке,
Я гладила сильнее –
И получился ёж.
Тут мы забеспокоились,
Старались быть нежнее,
И, сделав что-то прежнее,
Оставили её.
Сидели ждали поезда,
Зелёного и длинного,
А после не поехали
И не вошли в вагон.
Дождь намочил нам волосы
По капельке, но литрами,
А лужи длились смехом
От мокрых облаков.
Мы прятались за вывески,
Мы были нарисованы,
Мы прижимались к лесенкам
И делались росой.
Мы знали, что дельфины –
Совсем не на газонах,
А сами бесполезно
Бежали на газон.
Пускай на школе учатся
Лишь голуби печатные,
На облаках читается
Пушистый крокодил,
А мы пошли по улице,
Не названной в честь Чаплина,
Всё потому, что Чаплин
По ней не проходил.
***
Флагманом
К берегу стиха!
Флаг бы нам
И махать-махать.
У гусениц
Нету тракторов.
У синиц
Нет директоров.
Небо в осень –
Это астроном.
Хлеб в авоську –
Это гастроном.
Рифма в партии –
Это футурист.
Рифма-впадина –
Это чинари.
Хор по маю,
Лето за окном.
Подвывают –
Это заодно.
Любишь – в слёзы,
Снег на январи.
Все берёзы
Нам монастыри.